Девятый [сборник] - Павел Григорьевич Кренев

Самохвалов их представил. Майор оказался новым начальником разведки дивизии.

– Нифатов Вадим Викторович, – отрекомендовался он.

– Ладно, давайте продолжим, – скомандовал Самохвалов и предоставил слово майору: – Расскажите, Вадим Викторович, все по порядку.

Майор очень толково и кратко рассказал суть дела. Один из информаторов, работающий военным врачом в лазарете инженерной части, находящемся на окраине небольшого правобережного городка, стал свидетелем события, представляющего, с точки зрения военной разведки, оперативный интерес.

В торце второго этажа лазарета находится спешно сооруженная палата, в которой проходит лечение только один пациент – некая гражданка Бельгии Лаура Нордфельд. Так она обозначена в медицинской карте. Пребывание ее засекречено. К ней имеет доступ только начальник лазарета и одна медсестра, которой этот начальник доверяет. Нашему агенту, однако, стало известно, что Лаура Нордфельд ранена в левое плечо, рана сквозная, задета лопатка. Известно это ему потому, что сам он – специалист по травмам и ранениям грудной клетки, и начальник лазарета всегда с ним советуется, когда речь идет о таких ранениях.

– Но самое главное, уважаемые коллеги, состоит в том, что… – Самохвалов перебил майора, помедлил, покачал головой, как будто раздумывал, стоит ли продолжать разговор и высказал, наконец, действительно важные детали: – К этой Лауре три дня назад приходил установленный представитель одной западной разведки и полтора часа о чем-то с ней шептался за закрытыми дверями.

Все замолчали на какое-то время. Николай спросил:

– Товарищ подполковник, а он точно установлен как разведчик, этот тип? Может, просто навещал больную.

– Да нет, разведчик. Его наш источник давно знает. Он в свое время пытался его вербовать, встречался с ним. Кроме того, и чекисты подтверждают – есть такой у них в картотеках. Специалист по грязным делам. Хитрая сволочь.

Нифатов продолжил:

– Насколько я информирован, нашим снайпером недавно была ранена женщина-киллер, которая впоследствии скрылась. Ранена именно в левое плечо. Полагаю, есть вероятность того, что это и есть Лаура Нордфельд. Проходит лечение после ранения.

Все замолчали. В самом деле, все срасталось. Вот она где лечится, эта вражина…

Выступил Шрамко:

– С одной стороны, лечится и лечится. Что в этом такого? А с другой, зачем к ней приезжал этот разведчик? Специалист по грязным делам. О чем они говорили? О чем договорились?

Шрамко посидел, уткнувшись глазами в стол, затем высказал сакраментальную фразу:

– Я думаю, если они о чем-то договорились, то нам мало не покажется.

Опять все посидели задумавшись. Информации было мало, но та, что имелась, была переплетена и запутана.

– Так, – пристукнул ладонью по столу подполковник Самохвалов. – Давайте нарисуем первые выводы. Итак, что мы имеем?

Первое. Раненный нами вражеский снайпер находится на лечении в военном лазарете.

Второе. С ним, вернее с ней, провел встречу разведчик, специалист по провокациям, и имел долгую беседу. Ясно, что они обсуждали некую операцию с участием этого снайпера.

Самохвалов задумался. Встал с кресла и стал ходить по кабинету, рассуждая на ходу:

– Вот теперь пораскинем мозгами, где может проходить эта операция? Ответ ясен: на нашей территории. Против кого она будет направлена? Против России и против русских или наших друзей и союзников. Видите, круг сужается. Ясно и то, в интересах кого и для чего она планируется, а также то, кто будет исполнителем. Недостреленный нами снайпер.

Он опять сел в кресло, оглядел участников совещания.

– И третье, самое главное. Помните показание пленного, которого захватила группа Гайдамакова? Он сказал, что целью западной разведки может быть некий российский генерал, который им очень мешает. Вот и подумайте, кто может быть этим генералом? У кого какие мнения? Лично для меня ответ ясен: этим генералом может являться только командующий нашей армией – генерал-майор Селезнев Александр Захарович. Он больше всех кровушки попил у сепаратистов и их покровителей.

Лицо Самохвалова посветлело, наполнилось решимостью, он сосредоточился, собрался и дал команду:

– Товарищи офицеры, совещание закончено, – после чего поднял телефон прямой связи с командиром дивизии.

– Валентин Иванович, есть необходимость срочно с вами посоветоваться. Очень важно. Да, так точно. Есть, есть!..

– Ну вот, – сказал он уже уходящим офицерам, – через семнадцать минут встречаюсь с генерал-майором. Все ему доложу.

А уходящего Гайдамакова остановил:

– По-моему, Николай, тебе скоро предстоит непростая работа. Более конкретно задачу поставлю завтра. По результатам разговора с комдивом.

Это Николай уже давно понял. Конечно, основную работу придется выполнять ему. Но еще за столом, на совещании, ему пришла в голову шальная мысль. Настолько шальная, что он не решился озвучивать ее при всех. Засмеют, не дай бог, а Шрамко потом съест. А сейчас, оставшись один на один с начальником штаба, он вдруг ее высказал: была не была!

– Товарищ подполковник, может быть, нам не следует ждать от противника провокации, а самим провести упреждающие активные мероприятия?

– Что ты имеешь в виду, майор?

– Нам известно место нахождения этого лазарета, также знаем, где, в какой палате находится раненая снайперша. Вопрос можно решить небольшой десантной группой. Человек пять вполне хватит. Да я и сам бы поучаствовал, если разрешите. Там охраны никакой.

Самохвалов ошалело поглядел на Гайдамакова.

– Вот те на!.. По-моему, в самом деле – интересная мысль. А чего ты молчал на совещании?

– Струсил. Думал, засмеете меня. Мол, десантник выискался хренов.

– Ну ладно. А доставим людей как?

– На вертолете. По расстоянию – час лета.

– Хорошо, – махнул рукой Самохвалов. – Неожиданный вариант, неподготовленный… Но я его, пожалуй, подниму сейчас у комдива. Все, Николай, до завтра.

12

Николай истосковался по Линде. Ну что такое, звонила за эти две с половиной недели только два раза из своей Клайпеды. Да и то короткие разговоры: «Приобретаю товары… вышла на хорошие цены… качество устраивает… мама болеет, много ею занимаюсь… сыночек Георг сильно хулиганит, воспитываю его… целую, целую… люблю, люблю… очень жду нашей встречи…» Телеграфный стиль. Почему она так долго не едет? Разве не понимает, что он тоже сильно любит ее и ждет?

Днем работа, а вечером тоска и одиночество. Ему совсем не хотелось искать других женщин. Он привык к ней, к Линде, пригрелся сердцем. Он ждал ее каждую минуту, каждую секунду, все время, пока жил без нее. А она все не ехала к нему, любимая женщина…

На другой день после обеда его нашел Шрамко и сказал:

– Поехали к Самохвалову. У него есть какая-то идея, согласованная с командиром дивизии.

«Наверно, десант», – подумал Николай.

Так и оказалось.

Начштаба в почти торжественной обстановке сообщил им, что вся ситуация доложена командующему армией. Он оценил ее как серьезную и дал команду или уничтожить снайпера противника, или взять его в плен. На